Книга. Маленькая дрёма

Я, признаться, совсем не заметил, как время ушло, унося с собой всё, что я выбрал святым.
Я стою пред пейзажем, где всё как всегда, но на ощупь непрочно, как дым.

Борис Борисович Гребенщиков update version 2017

Этот устрашающий габаритами (и ценой) том, я приобрел едва ли не против воли, в период начала Смуты. Его вес, солидность (и цена) казались чем-то способным утихомирить разыгравшиеся стихии и внести гармонию в бурлящий мир Вавилона. Да и истончающиеся привязанности прошлого хотелось укрепить этой жертвой, ведь вместе со старыми интересами таяли и радости. А книга обещала стать настоящим "coup de grace", после которого никаких вопросов не может остаться - небывало масштабный для наших палестин труд в руках мастеров, редкой прелести бумага и фантастическая полиграфия.

После покупки я по привычке долго его не трогал, а когда однажды летом раскрыл и прочитал десяток страниц, за окном разразилась канонада и за несколько десятков метров от нашего дома упал снаряд. При склонности к нахождению в мире скрытых, но не очевидных связей, в этом можно было бы усмотреть некий символизм, но в творчестве БГ его и так сверх меры, поэтому не будем отягощать его новым. 

THE DARK SIDE OF THE NOON: в поисках формы

Борис Борисович Гребенщиков всегда обожал монтипайтон-стайл, и весьма значительное количество обложек альбомов и клипов были принесены в жертву этой любви, несколько избыточной, признаться. Было бы логично ожидать от него благословения на создание именно такой биографии  - задорной и злоязыкой, с выбрыками и дуракавалянием, пусть стилистически и устарелой. Однако перед нами вовсе не веселая и хулиганская забава с материалом, а весьма консервативная, очень дорогая и пафосная историческая компиляция от серьезных дядек.

Никакой попытки поиграть со шрифтами, фотографиями и размещением текста на страницах не найти. Дорогая бумага покрыта буковками самых заурядных шрифтов, периодически вдруг резко меняющих размеры, целыми строчками или абзацами, но совершенно без дела, дисгармонично и в строгих рамках полей. Выглядит это так, будто человеку, недавно овладевшему основами работы с Word, поручили оживить текст, что он и проделал с положенным неумением и безо всякой фантазии, чисто механистически.

Эпизодически возникающий в качестве замены белому фон, представляющий собой однообразную череду каких-то блеклых листьев с прожилками, не придаёт содержимому ровно никакого смысла или глубины.

Большинство публикуемых фотографий давно были пущены в оборот, никаких интригующих событий древнего мира здесь не найти. 

Таким образом, в качестве арт-объекта, книга весьма заурядна, не скупа, но боязлива, безинициативна и приглаженна. Ее образная система не удивляет и не веселит, не вызывает восхищения или воодушевления, не поражает, не вдохновляет и не что бы то ни было.

Прекрасным штрихом являются помарки, регулярно встречающиеся с читателем и не знакомые с корректором.

THE NOON OF THE DARK SIDE: в поисках содержания

Нужно отметить, что позднее в "Хедлайнерах" автор идеи создания этого роскошного компендиума Александр Кушнир сетовал, что с подготовленными им материалами обошлись весьма похабно, превратив живую историю в торжественное славословие. Читая книгу, этого нельзя не признать. 

Здешний сад слов разделяют несколько расходящихся тропок. 
Первая - приглаженное и мифологизированное изложение жизни Гребенщикова в "Аквариуме" и вне его, в традициях гребенщиковских же стилистических приемов работы с  текстами. Записи альбомов, концертирование, новые лица, места и прочая. 
Вторая - это поэтизированные погружения в историю альбомов, в смыслы и образы песен Бориса Борисовича, с должной долей пафоса (с должной - значит с максимальной).
Ну и весьма-весьма значительная часть проекта - компиляция. Перед нами многочисленные цитаты из интервью многочисленного люда, причастного к группе. Граждане, но ведь это - самый примитивный способ творчества, а от такого проекта ожидаешь новых смыслов, а нам вываливают ученическую поделку! Это как если бы песни самого БГ - пронизанные цитатами из рок-культуры, мифологии, поэзии и фэнтези, при этом не наполнялись своими собственными смыслами, а сводились исключительно к  заимствованным чужим. Иногда целые страницы цитат участников группы приводят в недоумение, тот ли это уровень, которого желали достигнуть создатели?

А в результате перед нами не столько даже панегирик, сколько агиография. Герой шествует от вершины к вершине, все более возвышаясь над землей, сияя всеми своими разноцветными нимбами. Он открывает все больше тайн бытия, все далее уходя в инобытие. От дольнего мира к горним вершинам и за них, вестник Света и Любви. Накал восхищения таков, что впору ставить "Сны" куда-то в Красный угол и подносить каждое утро цветы и молоко на этот алтарь.

Увы. Возможность поиграть в некий арт-проект, сделать книгу не просто набором информации в виде текстов и картинок, а "чем-то большим", была упущена. Громаднейший талмуд в результате вовсе не стал некоей квинтэссенцией - стиля или мастерства, красоты или новизны. Это пафосное эклектичное сочетание различных стилей, неуклюжего дизайна, вторичных погружений в прошлое. Возможно, в 2002 году он казался чем-то более интересным, ныне же это довольно заурядный памятник.

А. Рыбин, А. Кушнир, В. Соловьев-Спасский

Сны о чем-то большем

6,5/10

★★★✩✩

УТРО НАКАНУНЕ ЧУДЕС: послесловие

Известный литературный критик, борец с системой, писатель, журналист, всеэксперт-говоритель Дмитрий Быков в своей лекции делил творчество Бориса Гребенщикова на части, поверяя их темой алкоголя. Искусственность такого подхода отметил он сам, я же скажу,  что таким образом можно определить едва ли не любую персону в культуре. Так что использование подобного камертона говорит больше о Быкове, чем о его герое. Собственно, у БГ кроме алкоголя, еще есть и множество других сквозных тем/образов - музыкальный, топографический, астрономический, литературный и тому подобные.
В другом случае через призму "Русского альбома" и нескольких последующих, тот же Быков выводил как магистральную тему творчества Бориса Борисовича именно "русскость" БГ, его "древнерусскую тоску", его осознание и трансляцию "радости и ужаса" российских просторов. Однако странно, что Дмитрий не заметил, что этой "русскости" в его герое не было в 80-е, а статус и культ были. Так что и это весьма сомнительный параметр для почитания масс.

Иногда встречаемые отсылки к тому, что Гребенщиков стал тем, кем стал, потому, что использовал язык своего поколения, не выдерживают критики, потому как generation dead, his not yet. Нарождаются все новые поклонники, над которыми магия 80-х и слова заклинаний той эпохи не значат ничего, они каким-то образом умудряются влюбляться в 60-летнего БГ и нет им дела, что все, что поется сейчас, по большей части было спето давным-давно.
Чем же ценен Борис Борисович?

На мой взгляд, песни Бориса Гребенщикова - мистическое откровение, которое он повторяет по-разному, в новых и новых словах, но именно это квинтэссенция его творческого метода. Его постмодернистский стиль - микширование цитат, ирония всегда разбиваются о некий образ, в который он верит по-настоящему, а не ради игры. Не разбиваются даже, а бушуют вокруг единого средоточия волшебства, радости и любви, как он их понимает. От смешения времен, эпох и культур в нашем Сейчас, как, скажем, в "Иванове", до прямого манифеста-откровения в "Иване Бодхидхарме", иногда намеками, иногда декларативно, но как порядочный маг он говорит о Чуде рядом с нами, здесь и сейчас, о Чуде как о естественной части мироздания. Его обещанье чудес - это не прекрасные острова которые где-то там далеко за горизонтом жизни, не далекий и ожидаемый день триумфа, а то, чего мы просто не замечаем, потому что на время разучились.
В своем творчестве он пытается снова вернуть слушателя к тому мифологическому сознанию, которое некогда было естественным, и отчасти еще живо в нас до сих пор, где все эти чудеса неотделимы от окружающего мира.

Собственно, Гребенщиков, будучи человеком болтливым, неоднократно давал возможность убедиться в сознательной мифологизации как творчества, так и бытования группы "Аквариум", как части некоего глобального мифа. Вот несколько цитат:

«У нас есть три точки отсчета в теперешней музыке. Псевдо-Дионисий Ареопагит — один из первых христианских писателей; Брюс Ли — не как живая фигура, а как миф; и Майлз Дэвис, но не как музыкант, а как старик негр, который дает самые наглые интервью».

"Оформление альбома должно являться продолжением того, что находится внутри него, - считает Гребенщиков. - Любая рок-группа может наполнить обложку определенным количеством тайнописей и знаков, которые затем интересно будет искать. Это и есть та мифологизация, которой занимается рок-н-ролл".

Или его история про ангелов (что-то вроде "Одного старика китайца спросили: "Вы верите в ангелов?" - "А чего в них верить - вон они летят").

Гребенщиков - главный мистик, пророк, проповедник русского рока, а туман, многозначительность, тайны, загадки, невнятность - обязательный атрибут для подобной роли.

Тут стоит остановиться, многозначительно подмигнуть и заметить, что человечество все же вышло за пределы прошлого и несмотря на всю красоту мифа, мы все же больше доверяем науке)