Книга. Ну почему? Лай-ла-ла...

Книжка - полемика с коллективным Западом на тему жизнеспособности политэкономии, остальные разделы марксизма автор оставляет в стороне и речь о них идти не будет. После создания СССР Запад попытался отторгнуть Маркса. Если у нас он был Бог-Отец, Ленин был сын его, а партия - святым духом, то Запад, как это бывало таких случаях в разных культурах и раньше, попытался поменять знаки. Вот, как были одни и те же асуры и дэвы, но в Иране одни считались божествами, а другие служили демонами, а в Индии ровно наоборот. В пику политэкономии была создана экономикс, которая как бы была работающей моделью, в отличие от лживой политэкономии. Ее важным отличием было то, что капитализм там существовал как нечто вечное, благополучно завершившее историю. И там и тут были сакрализация и мифологизация своей версии.   Книга разбита на 10 отрезков, в рамках которых автор оспаривает 10 тезисов. Например, №1. Учение Маркса устарело. Нет, не устарело, говорит автор, пока существует капитализм, критика капитализма не устареет, а Маркс в данном случае - это прежде всего разбор капитализма. Маркс вполне понимал, что капитализм меняется, поэтому его тезисы достаточно универсальны. 2. Учение хорошо в теории, но на практике не работает. Мы знаем слишком мало примеров применения на практике, история социализма слишком коротка, да и практические примеры использования не вполне отвечают учению Маркса. Далее он опровергает детерминизм учения Маркса, его утопичность (Маркс вообще мало говорил о коммунизме) и представление о коммунизме, как о некоем идеальном мире идеальных людей, поскольку, на самом деле, речь идет о снятии противоречий капитализма и его последствий на человеческое бытование, взамен при коммунизме могут появиться другие проблемы, а некоторые, скажем связанные с человеческой природой, снять вообще нельзя. Далее Иглтон поясняет, что Маркс вовсе не сводил все к экономике в нашем понимании, каким был его материализм, и устарело ли понятие классов (а пролетариат не нужно понимать как грязных мужиков с гаечными ключами). И даже государство Маркс не отменял вообще, определенные общественные институции должны остаться, просто государства в идеале должно перестать быть аппаратом подавления. Часть этих заблуждений связана с попыткой навесить на марксизм грехи его практического воплощения и представлениями о капитализме в его идеализированной форме. Написано бодренько, не сложно, с вкраплениями юмора, не слишком крепкого, правда. Поп-версия для любознательных, чтобы задать определенные координаты в голове. Хотя оценка автором СССР в целом или отдельных фигур кажется весьма поверхностной, а заявление об "аннексии Украины" Советской Россией вызывает вопрос к термину. Украина не была на тот момент чем-то зафиксированным, что можно было аннексировать. Собственно, он укоряет Маркса в том, что тот, наряду с некоторыми другими не верил в будущность украинской нации. Фак. Так ее тогда и не было, во что верить-то? Да и вообще, это ведь тоже только интерпретация Маркса имени Иглтона, многие марксисты с ним могут не согласиться и даже побить. Терри Иглтон Почему Маркс был прав 7 ★★★★✩ kindle version Итак, вот к чему мы пришли: Маркс горячо верил в личность и с глубоким презрением относился к абстрактным догмам. Он не тратил время на составление планов идеального общества, с осторожностью подходил к идее равенства и не мечтал о будущем, в котором мы все были бы одеты в комбинезоны с проштампованными на спинах нашими государственными страховыми номерами. Не единообразный ранжир, а именно разнообразие было тем, что он надеялся видеть в будущем. И он никогда не учил, будто люди являются беспомощными игрушками истории. Для государства он был даже большим врагом, чем правые консерваторы, и видел в социализме как раз углубление демократии, а вовсе не ее отрицание. Его модель хорошей жизни основывалась на идее творческого самовыражения. Он считал, что некоторые революции могут быть совершены мирно и никоим образом не выступал против социальных реформ. Он не зацикливался лишь на занятом физическим трудом рабочем классе и не смотрел на общество, как состоящее лишь из двух абсолютно противоположных классов. Он не делал из материального производства фетиш. Напротив, он считал, что занятие им должно быть сокращено, насколько это вообще возможно. Его идеалом был досуг, а вовсе не труд. Если он уделял столь пристальное внимание экономике, то только ради того, чтобы уменьшить ее власть над человечеством. Его материализм был вполне совместим с глубокой приверженностью морали и духовным ценностям. Он расточал похвалы среднему классу и рассматривал социализм как наследника его великих ценностей — свободы, гражданских прав и материального процветания. Его взгляды на природу в целом и на среду нашего непосредственного обитания по большей части поразительно опережали его время. Нет более стойких защитников женского освобождения, мира во всем мире, борцов против фашизма или за свободу для колоний, чем политические движения, начало которым положили работы Маркса. Существовал ли когда-либо мыслитель, сумевший вызвать на себя такой огонь нападок и карикатур?