Как неожиданно стало известно в 80-е годы прошлого столетия, некий Сталин в 30-е годы извел пулей и скальпелем всех командиров своих армий. Правда, потом мужики погуторили и это знание несколько скорректировали, оказалось, что хотя командирский состав РККА и потрясли, но многократно меньше, чем хотелось правдорубам-ударникам Перестройки. Громко и фальшиво пел на эту тему Резун-Суворов, но цифры были разобраны в профильной прессе намного-намного ранее, в чем я на днях случайно убедился.
Но цифры цифрами, а причины и поводы по-прежнему предмет для дискуссий. И злые языки поговаривают, что расстреливали наших маршалов не зряшно, а по причинам, за которые расстреливать нужно еще до рождения. Не за привычный уху шпионаж в пользу Занзибара, Намибии и Тимбукту, а за вполне себе реальный заговор по захвату верховной власти. И вроде бы злые языки говорят и говорят, но вот мало-мальских доказательств этой версии так и не находилось допрежь. Но вот смотрите какая обложка и какое имя у этой книги. Вестимо, тут уж все расскажут как на духу.
Пустые надежды. Мало того, что автор категорически неспособен выдерживать линию повествования и развивать ее последовательно, он еще и о деле почти не говорит. Он бродит кругами, вцепляясь крепкими зубами в темы, которые к заговору отношения напрямую не имеют, не приближаясь толком к заявленной цели исследования вплоть до титров.
Вот Минаков долго ковыряется в родословной Тухачевского, так глубоко, что уже и не понятно, при чем здесь Тухачевский вообще, тут скорее уж о выходе организмов из хлябей морских на сушу стоит говорить.
Вот долго разбирает военно-политические отношения СССР с Англией Зачем? Что в этих историях видит автор такого, что могло бы помочь в разборе темы? Вот, дав цитату эмигранта, долго и нудно разбирает каждую фразу, какой бы простой она ни была. Постоянно ссылается на другие свои работы, дескать, "я разобрал этот вопрос в 10 томе своих сочинений, не будем здесь на этом останавливаться", так что в тексте зияют лакуны, потому как мы-то другие его работы читать не собираемся.
Вот, наконец-то, разбирает по винтикам чертеж личности Тухачевского, но присмотревшись, обнаружим, что перед нами скорее впечатление эмигрантов и иностранцев о маршале, еще и зачастую базирующиеся на слухах, газетных публикациях и воспоминаниях голозадого детства, а вовсе не серьезная наукоемкая база.
Вот, наконец-то, разбирает по винтикам чертеж личности Тухачевского, но присмотревшись, обнаружим, что перед нами скорее впечатление эмигрантов и иностранцев о маршале, еще и зачастую базирующиеся на слухах, газетных публикациях и воспоминаниях голозадого детства, а вовсе не серьезная наукоемкая база.
