В 2019 году через мои руки строем прошли 44 новые книжки и 9 графических романов.
Сказать обо всех доброе, злое ли слово никак не выходит, нынче февраль 2020, а в своих добрых отзывах я добрался только до лета прошлого года.
Комиксы были хороши - и "Шараз Де" и "Никополь", а вот книг неординарных как-то не досталось этому году. Никаких откровений не было, ничего меня не поразило и не заставило переосмыслить предшествующее. И, как обычно, обо многом я не смог ничего умного сказать.
Вот тоненькая книжечка П.П.Черкасова "Судьба империи" о колониальной политике Франции. Ни строчки не записал, ни словечка в свой чёрный мрачный блокнот. Мелкая ерунда. 6/10
"Алмазный мой венец" Катаева, вроде бы, многие не любят, а я сомневался, сомневался, а тоже решил не любить. Да, дружил автор со множеством гениев, но слишком сильно на страницы давит его самодовольство, а мастерство не ранит сердце. 6,5-7/10
Наконец-то почитал краснознаменного Карла фон Клаузевица - "1812 год. Поход в Россию"
Книга классика военной мысли порадовала чистотой слога и ясностью мысли. Хорошо излагает, собака. Товарищ Карл крутился при русской армии в те дни, но пулемет ему не дали. У каждого военачальника он находит слабости, но трудно судить насколько ему удалось быть беспристрастным к генералитету, без знания русского языка, так что картинка выходит недостаточно объемная. 7/10
Творение Джейн Остин "Гордость и предубеждение" несомненно является мелодрамой и так же несомненно обладает всеми достоинствами, которые данный жанр могут облагородить в достаточной мере для того, чтобы относиться к нему без предубеждения. Легкий, достаточно динамичный стиль, ирония и должное целомудрие с должным счастливым финалом. Отлично разгоняет меланхолию и тоску. Регулярно перечитываю, ради поддержания статуса последнего романтика. 7-7,5/10
"Замок" Кафки взял специально из серии "Литературные памятники", чтобы было в доме больше замков. Автор сопроводительной статьи порадовал требованием трактовать роман как сатиру на бюрократические порядки в Австро-Венгрии, отбросив неправильные религиозные трактовки буржуазных мыслителей. Такое ощущение, что речь о Салтыкове-Щедрине. А ведь "Замок" - наше всё, а всё к сатире никак не сводится. 9/10
"Советский русский рассказ 20-х годов" - неожиданно понравился Леонов, все остальное шло куда как тяжелее. 7/10
Не прошло и 40 лет, как взялся за Платонова.
У него сразу начинает давить чудовищная избыточность слов, их
необязательность - кажется, что каждое из них можно смело потерять. Очень плотная, душная проза, где к каждому существительному накрепко прибито прилагательное, многие слова сидят на непривычных для для них местах. Сила стиля так сильна, что одним голосом здесь говорят и чувствуют все персонажи. Платонов приводит в крайнее смущение мысли не только всем своим странным порядком слов, но и загадочной страстью коммунистического труда, непривычной для наших смутных времен.
необязательность - кажется, что каждое из них можно смело потерять. Очень плотная, душная проза, где к каждому существительному накрепко прибито прилагательное, многие слова сидят на непривычных для для них местах. Сила стиля так сильна, что одним голосом здесь говорят и чувствуют все персонажи. Платонов приводит в крайнее смущение мысли не только всем своим странным порядком слов, но и загадочной страстью коммунистического труда, непривычной для наших смутных времен.
Достаточно прочитать десяток строк, чтобы уже не спутать его голос с другими, но вот читать до конца? Очень вымотал меня писатель, очень тяжело с ним. Одолел "Котлован", а на "Чевенгур" уже рука не поднялась.
Уровень "мифов" и их разоблачений разнится.
Благолепие досоветской России, представляемое только фигурой Солженицына, немецкие деньги Ленина - и темы эти сейчас не так значимы и уровень аргументации авторов довольно невысок.
Назвать дискуссию о природе революции мифом довольно странно. Была ли она социалистической? Автор настаивает, что хотя в ней, и в построенном государстве, таковые элементы были, но в большей мере она была буржуазно-демократической, поскольку решала она вопросы буржуазные - земля, индустриализация и так далее.
Далее он спорит о силе первых пятилеток, ругая за волюнтаризм и бюрократию, развенчивая небывалую ценность побед. Много говорит о войне, иногда вещи несколько спорные. Затем посвящает время развенчанию Витьки Суворова, местами весьма метко, местами в молоко. Но в целом, откровенное так себе.
А больше мне нечего сказать.
А больше мне нечего сказать.
Да, еще прочитал Бабеля! Культурный дядечка, объемный и выпуклый, язык чудесный. А так сказать мне снова нечего.
Бабель И.Э. "Конармия. Избранные произведения" 7-7,5/10
Комментариев нет:
Отправить комментарий